Николай Иванович Волошин — командир батальона, человек с честным характером, ответственностью и принципиальностью, который отстаивает свою точку зрения.

Немецкие войска укреплялись, и Волошин испытывал досаду из-за того, что не удалось захватить высоту накануне, во время крупного наступления. Причиной тому стала поддержка артиллерийской батареи, у которой закончились снаряды, а соседний батальон застрял в затяжных боях за совхоз на противоположном берегу реки.

С большим овчаркой Джимом, Волошин обошёл позиции батальона и спустился в hastily вырытую командирскую землянку. В жарко натопленной землянке уже находились телефонист Чернорученко, ординарец комбата Гутман и начальник штаба, лейтенант Маркин.

Чернорученко — телефонист, человек в возрасте, медлительный и немногословный.

Лёва Гутман — ординарец Волошина, энергичный и хозяйственный.

Маркин — лейтенант, начальник штаба батальона, сдержанный и замкнутый, выполняющий приказы строго по инструкции.

Гутман с радостью сообщил, что Волошина наградили орденом Красного Знамени.

Маркин добавил, что в потрёпанный боями батальон, где осталось всего 76 человек, будут отправлены новые солдаты. Волошин должен был сообщить командиру полка о том, что немцы укрепляют высоту. Его беспокоило, что завтра ему могут приказать её штурмовать.

Среди всех возможностей, которые предоставляет ситуация, на войне чаще выпадает самая худшая, плата за которую почти всегда — солдатские жизни.

Недавно командование полком взял на себя майор Гунько, с которым Волошин не находил общего языка.

Гунько — командир полка, неразумный, высокомерный, угождающий начальству, грубый с подчинёнными.

Гунько был самодуром, который не терпел оспаривания своих приказов, а Волошин всеми способами пытался минимизировать потери в своём батальоне и смело спорил с командиром. Семь месяцев назад Волошин командовал ротой в этом же батальоне.

Лейтенант Маркин, напротив, всегда строго следовал приказам начальства. Ему не повезло — его рота оказалась в окружении, выбравшись оттуда с большими трудностями, потеряв знамя и сейф с документами. С тех пор карьера Маркина приостановилась. Волошин тоже оказался в окружении, но смог сохранить знамя и сейф.

Внезапно немцы начали артобстрел. Быстро стало ясно, что причиной этого стал генерал, который осматривал позиции. Немцы заметили свет фар его автомобиля. Вскоре генерал, раненный в висок, появился в землянке Волошина. Он взглянул на карту позиций и строго спросил, почему высота «Большая» не была захвачена. Комбат ответил, что не было приказа, и генерал приказал вызвать Гунько.

Санинструктор, пришедшая перевязать генерала, оказалась Верой Веретенниковой, беременной подругой командира роты лейтенанта Вадима Самохина, которую Волошин велел отправить в тыл.

Вера Веретенникова — санинструктор, беременная, смелая и преданная, любит своего гражданского мужа и стремится его защитить.

Вадим Самохин — лейтенант, командир роты, гражданский муж Веры, который её любит.

Вера настаивала на том, чтобы генерал оставил её в батальоне, но тот отказал. Девушка надерзила ему, бросила перевязывать и выбежала из землянки.

Прибыл Гунько. Генерал, уже раздражённый, отдал приказ утром захватить высоту, проигнорировав все возражения Волошина, в наказание за дерзость забрал Джима и покинул землянку. Волошин отправился в роту Самохина и велел отправить двух бойцов в разведку — они должны были выяснить, успели ли немцы заминировать склоны высоты. Один из бойцов запаниковал, сославшись на болезнь. Вместо него пошёл старший сержант Нагорный.

Нагорный — старший сержант, смелый, готовый рискнуть.

Затем Волошин вызвал остальных командиров рот, чтобы оценить, сколько солдат и боеприпасов осталось в батальоне. Он хорошо знал всех командиров рот и давал приказы, учитывая их личные качества и способности. Гутман сообщил, что в батальон пришло пополнение. Оказалось, что это испуганные, необстрелянные солдаты из Средней Азии, с трудом говорящие по-русски.

Из штаба поступил официальный приказ захватить высоту, но Волошин понимал, что у батальона не хватит сил для манёвра, предложенного высшим командованием. Более того, на карте была отмечена ещё одна высота, «Малая». После манёвра она оказывалась в тылу батальона, поэтому Волошин велел Маркину организовать разведку и выяснить, кем эта высота занята.

Замполит отправил в батальон лейтенанта Круглова, чтобы тот провёл беседы с солдатами.

Круглов — лейтенант, бывший пулемётчик, теперь служит у замполита.

Было уже два часа ночи, но Волошину не спалось — он переживал из-за предстоящей атаки и скучал по Джиму. Этого пса комбат нашёл в лесу полгода назад, когда выбирался из окружения. У Джима была сломана лапа, Волошин вылечил его, накормил, и благодарный пёс остался с ним. Для комбата Джим стал единственной личной привязанностью на войне, в то время как для генерала пёс был лишь мимолётным капризом.

Ищущий пулемётный взвод, Волошин наткнулся на батарею Иванова, своего давнего друга.

Иванов — командир артиллерийской батареи, давний друг Волошина, познакомился с ним в военном училище.

От него комбат узнал, что снарядов недостаточно, и батарея не сможет обеспечить хорошей артподдержки. Волошин попросил не расходовать все снаряды в первом залпе, оставить немного на потом, но этого Иванов пообещать не мог — он тоже должен следовать непродуманным приказам начальства.

Разведчики, отправленные Маркиным, доложили, что на высоте «Малой» находятся наши — слышна была русская речь. Волошину такая поверхностная разведка не понравилась. Он велел отправить на высоту двоих бойцов для установления связи.

Нагорный всё не возвращался, и тревога Волошина возрастала. Он попросил Гунько начать атаку на час раньше, пока ещё не рассвело, но тот отказал — приказ был уже утверждён, атака начнётся на рассвете, чтобы начальство успело отчитаться об исполнении приказа в суточной сводке.

Прибыл лейтенант Круглов. Он собирался зачитывать бойцам коллективное письмо от девушек Свердловска.

…письмо, этот тихий голос девичьей нежности,… — что может быть светлее и ближе для издрожавшегося, оголодалого, изнывшего от долгой разлуки с близкими человека на фронте?

Волошин не стал его слушать и перечитывал единственное письмо от матери, которая осталась в немецкой оккупации.

Волошин задремал, но внезапно проснулся от звуков перестрелки — немцы заметили кого-то на замёрзшем болоте, окружавшем высоту «Большую». Похоже, это был Нагорный. Волошин отправил людей на помощь, но вскоре появился Нагорный — он тащил смертельно раненого товарища. Нагорный рассказал, что склон высоты не заминирован, но они запутались в спиральной проволоке, натянутой поперёк склона, и немцы их заметили.

Услышав стрельбу, Гунько позвонил и сообщил, что из штаба в батальон приедут командиры, якобы для поддержки, на самом деле — чтобы следить за действиями непокорного Волошина.

Последние часы перед атакой Волошин обходил позиции в компании Чернорученко, который тянул провод связи. За ними следовал незнакомый майор, ветврач штаба дивизии. Волошин решил втайне от Гунько отправить в обход высоты роту под командованием Нагорного, чтобы она поддержала атаку в решающий момент.

Начало атаки Волошин задержал — в предрассветных сумерках артиллеристы не видели целей. Комбат понимал, что за это Гунько не оставит его в покое.

Наконец, атака началась. Пока бойцы преодолевали замёрзшее болото, в бой вступила рота Нагорного. Волошину на мгновение показалось, что батальону удастся захватить высоту с первого раза, но тут немцы открыли огонь осколочными снарядами. На высоте «Малой» также оказались немцы, а у артиллерии почти закончились снаряды, и комбат скомандовал отступить.

За несанкционированное отступление Гунько отстранил Волошина от командования, назначив вместо него Маркина. Ветврач, следовавший за Волошиным, попытался заступиться за него, но Гунько не слушал.

Маркин скомандовал наступление, а Волошин, став никому не нужным, остался в блиндаже.

…он не мог так просто и вдруг выбросить из своей души эту сотню людей. Только с ними он мог оставаться собой, командиром и человеком, без них он терял в себе всё.

Маркин приказал штурмовать обе высоты одновременно. По звукам боя Волошин понял, что и эта атака не удалась. Он вмешался, начал собирать убегающих солдат и узнал, что Самохин убит. Вера помогла Волошину собрать залёгших в кустах бойцов, и комбат добрался до воронки, где находился повреждённый пулемёт.

Пулемёт всё ещё работал. Окопы на высоте «Большой» Волошину были не видны, и он начал пулемётным огнём поддерживать роту, атакующую высоту «Малую». До воронки добрались Маркин и Иванов. Маркин запретил Иванову использовать оставшиеся снаряды для поддержки атаки на высоту «Малую» — он хотел выполнить приказ начальства и захватить высоту «Большую», не считаясь с потерями. Он даже приказал беременной Вере командовать ротой.

Волошин заметил, что пулемётный огонь помог — бойцы добрались до немецких траншей на высоте «Малой».

Чтобы увидеть цели, Иванов попытался подойти ближе к немецким позициям на высоте «Большой» и был тяжело ранен. Волошин бросился на помощь. С его помощью Иванов успел передать на батарею координаты целей и потерял сознание. Волошин затащил его в воронку и оставил там, надеясь, что раненого найдут санитары. Больше он ничего сделать не мог.

Таща за собой пулемёт, Волошин присоединился к атаке и вместе со всеми ворвался в немецкую траншею. Вскоре выяснилось, что атака провалилась, батальон оказался разорван на три части, и Волошин с десятком бойцов, которым командовал Круглов, застряли в траншее. Здесь же оказались Маркин с Чернорученко.

Потратив все гранаты, бойцы укрылись в блиндаже. Маркин был ранен и передал командование Волошину. Там же оказался солдат из отряда Нагорного, который сообщил, что Нагорный погиб.

Волошин решил атаковать засевшего в траншее пулемётчика, надеясь, что после этого атака высоты возобновится.

…отойти с этой высоты после стольких жертв и усилий он не мог, потому что повторить всё сначала ни у него самого, ни у батальона уже не было силы.

Сил на штурм не хватило. Немцы снова загнали бойцов в блиндаж. Круглов и Чернорученко погибли. Немцы забрасывали бойцов гранатами и наполнили блиндаж ядовитым газом. Волошин чуть не задохнулся, но, к счастью, одна из рот батальона начала наступление и прогнала немцев из траншеи.

Оказалось, что на КП нагрянул генерал и отстранил Гунько от командования. О том, что происходит в батальоне, генерал узнал из рапорта ветврача.

Ночью Волошин хоронил убитых. Вера тоже погибла, её похоронили рядом с Самохиным. Иванова среди убитых не оказалось, возможно, он выжил. Маркина отправили в тыл.

Верный Джим сорвался с привязи и нашёл Волошина. Комбат отказался ехать в госпиталь. Побыв немного солдатом, он решил остаться «с теми, с кем он в муках сроднился». Именно это отличало Волошина от Маркина.

Война продолжалась.

Справка из архива. Герой Советского Союза майор Николай Иванович Волошин погиб 24 марта 1945 года в Восточной Пруссии.

Быков Василь - Его батальон